хочу познакомить Вас с одним из моих любимых поэтов...я очень благодарен человеку который открыл его для меня....

Я небрит, волосат, не по чину умён,
Сердце бьётся, душа не пуста.
Я – начало начал, я – основа времён,
Я немного похож на Христа.

Надо мной только Бог, подо мной только чёрт;
За последние несколько лет
Я, услышав вопрос: “Это кто там поёт?”
Отвечал: “Не поёт, а поэт!”

Пролетит сто веков, будет бить Божий кнут
Демиургами рвущихся стать.
И меня обвинят, а чуть позже распнут,
Потому как похож на Христа.

Я воскресну, как он, на четвёртый рассвет
И вернусь в это стадо овец.
Мне вопрос зададут: “Почему ты поэт?”
Я скажу: “Не поэт, а певец!”

А возможно, Христос не имел бороды
И носил не хитон, а штаны.
И апостолы были ему до звезды,
И сужденья его неверны.

Кем он был – не понять, фотокарточки нет,
Как захочется – так помянут…
Вот поэтому я и певец, и поэт,
А на Господа я не тяну

Ад

Не лекарь время, а просто так, эскулап-любитель, убогий травник, купивший практику и диплом. Оно исправит все последствия мордобитий, тобой полученных, что естественно, поделом. Оно исправит твои порезы и переломы, добавит крови и пятна с совести ототрёт, поставит крышу на мнемонические колонны, перевернёт тебя наизнанку, наоборот. Оно нагреет тебе водички и трав душистых насыплет в ванну, мол, погружайся и сладко спи, оно окажется офигительным массажистом, натёршим руки на миллионах согбенных спин. Оно позволит тебе расслабиться и рассесться в уютном кресле среди любимых твоих систем, но будь уверен: оно не сможет исправить сердце, а это значит, оно не излечит тебя совсем.

Два года кряду я был игрушкой в руках Венеры, пустой лодчонкой с запасом бубликов на борту, меня бросало к морскому дну и в земные недра, мне придавало мужскую жёсткую красоту. Меня влюбляло и вылюбляло (прости, филолог!), меня швыряло по паутине стандартных дней, меня кормило пирамидоном и корвалолом, меня штормило, и я всё время мечтал о ней. Она мне снилась в различных позах и интерьерах, в старинных замках и в современных узлах квартир, она вставала моей рассветной звездой Венерой, она ложилась, во тьму обрушивая мой мир. Три встречи за год, слова что ветер, забыты утром, еда в пельменной, прогулки в парке, «привет» в сети. Она сказала: «Не стоит свеч» — и сказала мудро. Но вот другой такой, скорей всего, не найти.

Прости за каждый мой шаг не в тему, за лунный вымпел, по глупой прихоти мной оставленный на Земле. Я просто выпал, как снег весенний, на слякоть выпал, теперь я таю, и я растаю за пару лет. Возможно, блажью безбожно пахнет моя стихира, возможно, время — отличный лекарь для всех мужчин, и только я продолжаю ныть и ругаться с миром, поскольку я, вот такая участь, неизлечим. Неисправимы мои наигранные ужимки, мои замашки, мои придуманные слова, я вечно в детстве, я неподвластен тискам режима, и сердце в тысячу раз сильнее, чем голова. Она могла бы случиться лучшей моей наградой, крестом мальтийским, медалью имени Помпиду.
Меня, священник, давно не пугает угроза ада. Уже два года я перманентно живу в аду.

Монолог охотника за привидениями

Милая Джейн, я пишу из пустого дома: мрачно и грустно, течёт с потолка вода. Мы не знакомы, конечно, мы не знакомы, впрочем, знакомы мы не были никогда. Ты умерла до меня лет за двести где-то или чуть меньше — мне сложно считать года, ты умерла — я уверен — погожим летом, праздничным вечером выбравшись в никуда; ты попросила себе приготовить ванну, ты приказала служанке идти домой, это решение было слепым, спонтанным, необратимым, как тень за твоей спиной. Узкий флакон, отдающий миндальным мылом, стрелки часов, убегающие вперёд. Пей, моя девочка, бренная жизнь уныла, лей эту сладость в едва приоткрытый рот, капай на пальцы, глотай через силу, с хрипом, бейся в истерике, брызгай на пол водой, бойся шагов наверху, подчиняйся скрипам, будь ослепительной, сильной и молодой. Будь молодой, оставайся такой в альбомах, радуйся лету, и осени, и весне. Милая Джейн, я пишу из пустого дома, где лишь твоя фотография на стене.

Милая Джейн, я приехал к тебе с ловушкой, с кучей приборов и датчиков в рюкзаке, в каждой из комнат расставил глаза и уши, видеокамера в таймере на руке, тонкие ниточки, масляные пороги, чуткие сенсоры, точно как на войне. Волка, как знаешь, наверное, кормят ноги; призраки кормят подонков, подобных мне. Милая Джейн, я же знаю: ты здесь, я чую. Дай мне отмашку, позволь мне тебя найти. Мог бы и силой, конечно, но не хочу я, мало ли что там проявится впереди. Был особняк, а теперь — только левый флигель, стол и бумага, изорванный мой блокнот, где номера, города, имена и ники, а на последней странице — наброски нот. Да, я пишу иногда, в музыкальной школе раньше учился, но бросил почти в конце. Школа казалась тюрьмой. Что ж, теперь на воле. Воля сполна отпечаталась на лице. Годы и бары, уже не боишься спиться, меряешь время в проверенных адресах. Главное в нашей профессии — не влюбиться в жертву, почившую пару веков назад.

Милая Джейн, я уже отключил сигналы, выбросил камеры, записи скопом стёр. Что ещё нужно, скажи, неужели мало? Может, из сенсоров мне развести костёр? Я расслабляюсь, сожми мои пальцы, леди, нежно води по бумаге моей рукой! — Джейн, изначально всё шло не к моей победе, и вот, пожалуйста, кто я теперь такой Суть ведь не в том, что тобой я пробит навылет, в дом твой пробравшись, как будто коварный тать — просто со мной не хотят говорить живые, даже когда очень хочется поболтать. Мёртвым — неважно, они же сказать не могут, могут ли слышать — пожалуй, ещё вопрос. Верю, что да. И поэтому не умолкну. Слушай меня. Я давно говорю всерьёз. То есть пишу, потому что так много проще, можно подумать, во фразы сложить слова. Милая Джейн, извини за неровный почерк, так научили, а сам я не виноват. Время идёт. Я умру — и такое будет. Верю, надеюсь и знаю, что ты там есть. Всё, мне пора. Я опять возвращаюсь к людям. Нужно проверить ещё два десятка мест.

Милый Симон, я пишу тебе, сидя в ванной, прямо на стенке рукой вывожу слова. Ты мне приснился: красивый, но очень странный, ты мне писал, что два века как я мертва. Я оставляю тебе это фото, милый, дагерротип — к сожалению, лучше нет, — и ухожу: для того, чтобы можно было встретить тебя через двести грядущих лет.

Картины ближайшего будущего

Ты знаешь, что будет: не мне толковать стигматы,

Не мне объяснять их значенье таким, как ты.

Когда-нибудь дети возьмутся за автоматы,

На месте Москвы строя город своей мечты.

На старых высотках взрастят огневые точки,

Метро перекроют: здоровье — в ходьбе пешком —

И вытравят ленточным методом на поточке

Любого, кто детям покажется стариком.

У всех будет чёткое право на выбор казни,

Страшащимся дыбы, пожалуйста: вот петля,

Удачной вам смерти, хорошей, большой и разной,

Удачного старта ракеты «земля — земля».

Все будут ходить по назначенным им маршрутам,

Сойдёшь с тротуара — и сразу же под топор.

Не дай тебе Бог опоздать на одну минуту

К рабочему месту — предатель, шпион и вор.

И все будут счастливы, мальчики на параде,

Мужчины в литейке и женщины за сукном,

Поскольку, мне кажется, выше всех демократий

Система, в которой все думают об одном.

Система, в которой ты — капля в большом потопе

И просто плывёшь, безотчётно потоп любя,

Поскольку, я думаю, выше любых утопий

Такая система, где думают за тебя.

Осталась неделя, а далее — развернётся

Семнадцатый год номер два, суета, разброд

Ты думаешь, что? Кто-то скажет тебе бороться?

Ты думаешь, кто-то скомандует, мол, вперёд?

Ты будешь молчать, успокоится, утрясётся,

Железный порядок, работа, любовь и честь:

Свобода не в том, чтобы видеть, как светит Солнце,

А в том, чтобы знать, что оно всё же где-то есть.

Ты думаешь, ты не привыкнешь к стрелкам на башнях,

К публичным сожжениям, к выстрелам по толпе,

Ты думаешь, это чудовищно, мерзко, страшно,

Ты думаешь будет вот так одному тебе?

Поверь, ты привыкнешь, обыденным станет лагерь,

Найдёшь себе женщину с родинкой у виска

И будешь с ней жить, приносить ей пайки в бумаге

И трахать её, точно трахаешь дочь врага.

Молчание

боги молчали когда ты ушёл на фронт

боги молчали когда ты стрелял в других

помни дружок если бог открывает рот

вряд ли он нежную песню тебе споёт

вряд ли исполнит к примеру победный гимн

бог не умеет быть тихим ведь божий глас

много опаснее иерихонских труб

боги молчали когда поступил приказ

ты потерял пару пальцев и левый глаз

стал неулыбчив и хмур и с друзьями груб

боги молчали когда от тебя ушла

та обещавшая ждать до седых волос

нет говорила она я совсем не зла

просто дела закрутились на новый лад

всё что доселе обещано сорвалось

боги молчали хотя ты у них просил

слово лишь слово одно тишина в ответ

ты поднимал к небу взгляд из последних сил

в небо ты камни бросал кулаком грозил

боги молчали как будто их вовсе нет

холодно в мире где боги всегда молчат

впрочем мы знаем о них лишь из древних книг

если ты видишь кого-то на ком печать

или кого-то бессильного отвечать

или кого-то под лапой у палача

тех кто вопрос задаёт а они молчат

вспомни себя

и ответь на вопрос за них

А вот еще.. Автор - Надежда Самородова

Я такая как есть и совсем не желаю меняться,
А еще не люблю я диктаторских слов "Ты должна..."
Я должна только Богу и в этом не стыдно признаться,
Да и маме с отцом...Остальным же я просто нужна :

Я нужна на работе, чтобы были в порядке бумаги,
Я нужна своим детям - в ненастье подставить плечо,
И друзьям я нужна, чтобы их поддержать в передряге,
И кому-то еще, постоянно кому-то еще.

Но не надо меня подгонять под какие-то рамки,
И не надо воспитывать или чему-то учить.
Я такая как есть...И души открывая изнанку,
Я безмолвно кричу: "Да меня надо просто любить!"

Надо просто любить, не пытаясь к чему-то примерить:
Как готовит, стирает и может ли долго молчать,
Как ведет себя на людях, станет ли росказням верить,
Чем болела?... И всё примерять, примерять...

Я умею понять, никого не виню, не ругаю.
Я умею прощать, в моем сердце ни зла, ни обид.
Я такая как есть и меняться совсем не желаю,
Но, надеюсь, меня есть за что и такую любить .

А вот это - Валентина Беляева

Я свяжу тебе жизнь
Из пушистых мохеровых ниток...
Я свяжу тебе жизнь,
Не солгу ни единой петли.
Я свяжу тебе жизнь,
Где узором по полю молитвы,
Пожелания счастья
В лучах настоящей любви.
Я свяжу тебе жизнь
Из веселой меланжевой пряжи.
Я свяжу тебе жизнь
И потом от души подарю.
Где я нитки беру?
Никому никогда не признаюсь.
Чтоб связать тебе жизнь,
Я тайком распускаю свою.

Евгений Евтушенко
 
Всегда найдется женская рука,
чтобы она, прохладна и легка,
жалея и немножечко любя,
как брата, успокоила тебя.

Всегда найдется женское плечо,
чтобы в него дышал ты горячо,
припав к нему беспутной головой,
ему доверив сон мятежный свой.

Всегда найдутся женские глаза,
чтобы они, всю боль твою глуша,
а если и не всю, то часть ее,
увидели страдание твое.

Но есть такая женская рука,
которая особенно сладка,
когда она измученного лба
касается, как вечность и судьба.

Но есть такое женское плечо,
которое неведомо за что
не на ночь, а навек тебе дано,
и это понял ты давным-давно.

Но есть такие женские глаза,
которые глядят всегда грустя,
и это до последних твоих дней
глаза любви и совести твоей.

А ты живешь себе же вопреки,
и мало тебе только той руки,
того плеча и тех печальных глаз...
Ты предавал их в жизни столько раз!

И вот оно - возмездье - настает.
"Предатель!"- дождь тебя наотмашь бьет.
"Предатель!"- ветки хлещут по лицу.
"Предатель!"- эхо слышится в лесу.

Ты мечешься, ты мучишься, грустишь.
Ты сам себе все это не простишь.
И только та прозрачная рука
простит, хотя обида и тяжка,

и только то усталое плечо
простит сейчас, да и простит еще,
и только те печальные глаза
простят все то, чего прощать нельзя...

Отредактировано Кики (2011-07-20 10:38:55)

Нашла в инете...

С утра, шаля, летала на метле,

В восторженном порыве, страстном очень.

Ловила звездный ветер налегке,

Хвосты комет вплетала в косы ночи.

Босой бежала по морским волнам,

Нагою ведьмой, чтобы искупаться.

Дорожку расстилала мне луна.

Нырнуть на дно, русалкою бы остаться.

Пила росу на травах луговых,

Пока восход клубился легким цветом.

Снимала злато с облаков тугих,

Искрящихся безумно-нежным светом.

Варила зелье утром на заре,

Всыпая злато с облаков рассветных.

мне зелье бы рассеять по Земле,

любви,чтоб не было несчастной.. безответной.

Чтоб дом был счастливым, наполненным лаской,
Я дам вам рецепт под названием «Сказка».
Не сложный, но верный, его соблюдайте.
Согласны? Ну что же, тогда приступайте.
Шесть чашек ЛЮБВИ вы смешайте с ЗАБОТОЙ,
Три ложки ДОВЕРИЯ, чашку РАБОТЫ,
Две чашки ПРОЩЕНЬЯ и горсть ДОБРОТЫ,
Добавьте чуть ВЕРНОСТИ, нежной МЕЧТЫ.
Три чашки НАДЕЖДЫ и ДРУЖБЫ пол миски,
Стакан УВАЖЕНИЯ к старшим и близким.
Две ложечки СМЕХА, немного УДАЧИ,
Щепотку ТЕРПЕНЬЯ. И ваша задача
Всё сдобрить УЛЫБКОЙ сердечной и ЛАСКОЙ,
И с утренним кофе подать эту «Сказку».

Я бываю такая разная,-
то капризная, то прекрасная,
то страшилище опупенное,
то красавица мисс вселенная,
то покладиста, то с характером,
то молчу, то ругаюсь матерно,
то в горящие избы на лошади,
то отчаянно требую помощи,
дверью хлопну - расставлю все точки,
то ласкаюсь пушистым комочком,
то люблю и тотчас ненавижу,
то боюсь высоты, но на крышу
выхожу погулять темной ночкой,
то жена, то примерная дочка,
то смеюсь, то рыдаю белугой,
то мирюсь, то ругаюсь с подругой.
Не больна я, не в психике трещина ---
просто Я -стопроцентная 100% ЖЕНЩИНА !!!

из инета...

Однажды Бога попросил мужчина
Создать ему объект его любви.
Бог отозвался, выяснив причины.
И создал женщину из плоти и крови.
Немного света лунного прибавил
И солнечным сияньем осветил.
Во нрав он кротость голубя добавил,
А стройность серны в стане воплотил.
Создатель так увлекся над твореньем,
Что наделил ту женщину слезой.
Вселил в нее он молнии мгновенье
И легкость пуха он смешал с грозой.
Наполнил голос соловьиным пеньем,
Болтливостью сороки наделил.
А в результате страстное творенье
Всевышний для мужчины сотворил.
Бог жизнь вдохнул в прекрасное созданье,
Просящему отдал его заказ.
"Бери и мучайся", - сказал он на прощанье.
"Люби и береги как божий глас".
С тех пор мужчина - пленник и хранитель
Прекрасной смеси, отданной ему.
Он муж, любовник, критик и ценитель.
А все вопросы - к Богу самому...(с)

Сквозь сон неразличимая,
влекущая, влекомая,
реальная и мнимая,
родная, незнакомая,
попутная, прохожая
и по волнам бегущая,
тождественно несхожая,
отцветшая, цветущая
от алого до бледного,
до отреченья верная,
застенчивая первая,
заснежено последняя,
осенняя и вешняя,
в свой срок недолюбившая,
невинная и грешная,
прощеная, простившая,
открытая, запретная,
интим-конспиративная,
взаимно безответная,
законная, фиктивная,
прилежно хаотичная,
упрекам неподвластная,
цинично безразличная,
счастливая, несчастная,
нездешняя, волшебная,
былинно-настоящая,
целительно целебная,
ранимая, ранящая,
на чувства осторожная,
холодная, но страстная,
безумно невозможная,
безумствами прекрасная,
гонимая, гонящая,
как крепость неприступная,
зовущая, манящая,
лишь для тебя доступная,
запретно горделивая,
до ужаса красивая,
скандальная, учтивая,
и вся противоречивая,
влюбленная, любимая,
коварно непонятная,
в веках неповторимая,
вовек невероятная.

В жаркой пустыне, под солнцем сгорая..
шел старец седой, с ним старуха слепая..
Сума за плечами... и в горле песок...
Шли молча, мечтая-воды бы глоток!!!

Прекрасный оазис возник перед ними..
Как райские кущи с вратами резными
Приказчик сидит на скамье у ворот..
И сыт и одет,но с ухмылкою рот...

Входи...  говорит старику-это Рай..
Что только желаешь себе выбирай...
но только старуху оставь у ворот...
и снова скривило усмешкою рот...

Слепую  слезу у жены вытирая...
и ей в утешенье слова подбирая...
Сказал,что мираж перед ними возник...
Пойдем,дорогая уж скоро родник...

На сей раз, дорога его привела....
К простому крыльцу-"ни кола ни двора"
Хозяин приветлив...гостей напоил
Обоим дал хлеба...и спать уложил..

Спите спокойно,-сказал -Вы в Раю
Коль не оставил старуху свою..
Вечное Царствие Вам на двоих...
В Рай не пускают кто предал своих!!!                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                             ...Автор Сергей Курдюков , по мотивам притчи Марии Кандински

Тарелку Ложка в гости пригласила
-Жду на краю стола тебя сегодня ровно в три!
-Согласна!"- та ответила ей мило,
-Но только Миску не зови, смотри!
Коль и ее я у тебя найду-
Обижусь и немедленно уйду!
-Вы что, поссорились?
-Да, как-то дело было...-
Тарелка врет.Причина здесь одна.
Она за то лишь Миску невзлюбила,
Что Миска явно глубже, чем она.                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                         Автор Никто Ниоткуда

Осенний сад. Промокшая скамейка.
И листья подметает, не спеша,
усталый дворник в ветхой телогрейке.
А под скамейкой съёжилась душа.
Да,да,душа.Обычная,
вот только промокла и от холода дрожит,
и вспоминает, как хозяин колко сказал:
"Душа,ты мне мешаешь жить.
Болишь по каждой убиенной мошке.
Сжимаешься от плача малыша.
Мой завтрак отдаёшь бездомной кошке-
Я больше не смогу с тобой, душа.
Мои глаза давно устали плакать.
Прошу тебя, как друга, уходи
."Она ушла в сентябрьскую слякоть,
и с нею вместе плакали дожди.
Блуждала долго мокрыми дворами,
заглядывала в окна и глаза.
Над нею осень хлопала ветрами,
и вслух с судьбою спорила гроза.
Осенний сад. Промокшая скамейка.
И листья снова падают, шурша.
Работу кончил дворник в телогрейке.
А под скамейкой умерла душа…

автора не знаю...

Я свяжу тебе жизнь Из пушистых мохеровых ниток. Я свяжу тебе жизнь - Не солгу ни единой петли. Я свяжу тебе жизнь, Где узором по полю молитвы - Пожелания счастья В лучах настоящей любви! Я свяжу тебе жизнь Из веселой меланжевой пряжи, Я свяжу тебе жизнь И потом от души подарю. Где я нитки беру? Никому никогда не признаюсь. Чтоб связать тебе жизнь, Я тайком распускаю свою....( В. Беляева)

Его жена внезапно умерла…
А он сидел до самого восхода,
Все повторяя: «Как же ты могла?!»
перебирая вещи из комода
Глядел на тонкий шелк и кружева,
Лет пять лежали вещи — не носила,
«Все берегла… пока была жива…
Куском обычной ткани дорожила…
На всякий случай… Вот он и пришел!
Загадываешь чуда, ждешь, мечтаешь…
А кто-то взял… и за руку увёл!
Особый случай — день, что проживаешь!
Не оставлять на завтра! Жить сейчас!
И не беречь посуду и одежду!
Не доедать, не прятать про запас!
И быть все время вместе, а не между…
Беречь живой огонь любимых глаз,
И каждый жест, и каждую улыбку,
Все узелки, что связывают вас…
Чтоб не жалеть, что совершил ошибку…»
[/font]